Пациенты с наследственным ангиоотеком получили доступ к инновационным препаратам

Пациенты с наследственным ангиоотеком получили доступ к инновационным препаратам

С октября 2021 года для некоторых пациентов с редким генетическим заболеванием — наследственным ангиоотеком (НАО) — лечение стало немного проще.
Адекватная терапия пациентов с наследственным ангиоотеком сохраняет все радости жизни. Фото: PhotoxpressАдекватная терапия пациентов с наследственным ангиоотеком сохраняет все радости жизни. Фото: PhotoxpressАдекватная терапия пациентов с наследственным ангиоотеком сохраняет все радости жизни. Фото: Photoxpress
Инновационная терапия стала доступной благодаря поддержке фонда «Круг добра», который был создан по инициативе президента РФ для помощи детям с тяжелыми жизнеугрожающими и редкими заболеваниями. Осенью попечительский совет организации расширил перечень препаратов, которые будут закупаться за счет ее средств, включив туда лекарственную терапию НАО, а также само заболевание — в перечень нозологий, с которыми работает фонд. Для несовершеннолетних пациентов с таким диагнозом это значит, что их жизни больше не грозит опасность благодаря бесперебойному обеспечению терапией.

О сложностях, с которыми прежде встречались пациенты с этим диагнозом, о нюансах профилактики заболевания и о том, что потенциально дало включение заболевания и соответствующей терапии в перечни президентского фонда, «РГ» рассказала врач аллерголог-иммунолог «ГНЦ Институт иммунологии» Федерального медико-биологического агентства, доктор медицинских наук Елена Латышева.

Елена Александровна, как возникает это заболевание?

Елена Латышева: Наследственный ангиоотек — это генетически обусловленное заболевание, которое передается потомкам, и в каждом последующем поколении такой ребенок рождается с вероятностью в 50 процентов. Но примерно четверть наших пациентов не имеют родственников с такими симптомами. Это так называемая спонтанная мутация (мутация de novo), когда поломка в гене происходит либо в половых клетках родителя, либо в момент формирования эмбриона. По большому счету такой ребенок может родиться в любой здоровой семье. Дебютировать заболевание может в любом возрасте, но примерно у 80 процентов пациентов симптомы возникают до 20 лет. Появляются отеки, которые локализуются в разных местах: лицо, руки, ноги, верхние дыхательные пути или стенка кишечника. Они сопровождаются выраженной болью и слабостью. Если отек возникает в области дыхательных путей, это связано с риском смертельного исхода, так как стандартные схемы терапии, применяемые при других видах ангиоотеков, неэффективны. Если диагноз установлен и у пациента есть нужные препараты, он может жить столь же долго, как и здоровый человек.

Сколько больных с этим диагнозом сегодня в России и в мире? Растет ли статистика?

Елена Латышева: В мире встречается примерно один случай на 50 тысяч населения. Например, в США больных около 8 тысяч человек, а у нас население в 3 раза меньше, чем в США, значит, должно быть примерно 2-2,5 тысячи, но выявлено всего 400. Мы явно выявляем лишь каждого седьмого-восьмого пациента в лучшем случае. Но надо отдать должное, ситуация меняется: в последние годы выявлено много новых больных — их число возросло в 10 раз по сравнению с тем, что было 10 лет назад.

Что может спровоцировать развитие отека?

Елена Латышева: Врачи поликлиник должны внимательно анализировать жалобы пациентов. Фото: Личный архив Елены Латышевой
Елена Латышева: Такими факторами являются механическая травма — например, удар, ушиб; рутинные медицинские манипуляции — например, удаление зуба, гастроскопия; стресс — как со знаком минус, так и со знаком плюс; прием определенных лекарств (противозачаточных таблеток, некоторых сердечно-сосудистых препаратов). Нередко дебют заболевания приходится на пубертатный период, когда идет гормональная перестройка. Спровоцировать его может и изменение эстрогенного фона — например, при беременности и лактации.

У пациента рутинная медицинская процедура может закончиться реанимацией. Но если диагноз установлен, риск погибнуть от удушья вследствие отека гортани в 9 раз ниже, чем при неустановленном. При правильной подготовке к процедурам, сопровождающимся механической травмой, риск развития отека сводится практически к нулю. А при адекватной терапии качество жизни больных повышается: они интеллектуально сохранны, работоспособны, живут как все здоровые люди.

В чем состоит сложность установления точного диагноза?

Елена Латышева: Проблема в том, что клиника у него неспецифическая — то боли в животе, то руки отекают, то ноги и другие части тела. С этими жалобами больные проходят до момента постановки диагноза по 10-15 врачей, и этот период длится в России в среднем 17 лет! Но у нас есть даже и пациенты, которым был установлен правильный диагноз спустя 40-50 лет после начала заболевания.

Современные лекарства могут сохранить все виды социальной и профессиональной активности пациентов и обеспечить высокое качество их жизни
На какие первые симптомы надо обратить внимание, куда обратиться, чтобы диагноз был поставлен быстро?

Елена Латышева: Основные настораживающие признаки — сочетание отеков и болей в животе. Особенно, если это острые боли, которые не находят клинического объяснения, возникают 1-2 раза в месяц и сопровождаются появлением жидкости в брюшной полости. Второй признак — если есть кто-то из родственников с похожими симптомами. Третий — если хотя бы раз возникал отек гортани, или кто-то в семье умер от него. И, конечно, если не работают стандартные схемы терапии, которые применяются при всех остальных формах отеков (гормоны, антигистаминные препараты).

Обратиться пациенты могут в федеральные центры. По детям головное учреждение — НМИЦ детской гематологии, онкологии и иммунологии им. Дмитрия Рогачева. По взрослым — «ГНЦ Институт иммунологии» ФМБА России. Профильные городские центры есть в большинстве крупных городов, в Москве это ГКБ N 52. Вообще любой врач аллерголог-иммунолог, если он хорошо образован и соответствует профессиональному стандарту, такое заболевание должен знать и заподозрить. Другое дело, что не в каждом регионе диагноз можно подтвердить, потому что реактивы дорогие и больших потребностей в них нет. Поэтому, как правило, кровь пациента при подозрении на НАО отправляют в Москву, где есть лаборатории, которые могут провести необходимые тесты.

В 2014 году НАО был включен в список орфанных заболеваний. Что с тех пор изменилось на законодательном уровне?

Елена Латышева: В 2014-2015 годах мы стали активно заниматься этими больными, и их количество стало значимо расти с каждым годом. То, что НАО входит в список орфанных жизнеугрожающих нозологий, дает возможность пациенту рассчитывать на то, что государство после постановки диагноза обеспечит его жизненно важной терапией. И действительно, наши пациенты стали обеспечиваться существенно лучше, чем до этого события.

Какие сейчас используются варианты лечения НАО?

Елена Латышева: Их лечение делится на три основных направления.

Первое — это препараты, используемые для купирования острой атаки: они есть, и они весьма эффективны. Но несмотря на то, что они предотвращают летальные исходы, они тем не менее не снимают страх ожидания предстоящей атаки. Пациенты постоянно живут в тревоге, что с ними в любой момент может случиться отек, а сам стресс может быть триггером атаки. Причем, хотя эти препараты хорошо работают, но для купирования отека требуется несколько часов. Конечно, они должны быть обязательно на руках у пациента, потому что эффективность терапии зависит от скорости введения препарата в момент начала симптомов. Эти препараты позволяют не погибнуть при развитии отека жизнеугрожающей локализации, однако они не позволяют пациентам жить полноценной жизнью.

Второе направление лечения — долгосрочная профилактика. Можно констатировать колоссальный прорыв в связи с появлением на российском рынке препаратов патогенетической терапии. Качество жизни наших пациентов поменялось радикально.

И третье направление — это краткосрочная профилактика, то есть подготовка к таким рутинным лечебным процедурам, как гастроскопия, удаление зуба и т.д., чтобы не случилось очередной атаки.

Все ли пациенты обеспечены необходимыми лекарствами?

Елена Латышева: Пациентам трудно самим покупать необходимые препараты, поскольку они очень дорогие. В среднем у взрослых атаки даже при среднетяжелом течении возникают 1-2 раза в месяц. А каждая атака должна быть купирована, потому что любой отек может без лечения сохраняться долго — в среднем от 3 до 5 дней. Например, при отеке кисти человек не может выполнять даже элементарные действия: помыть посуду, удержать ручку, печатать на компьютере. Это сразу ограничивает на 4-5 дней его профессиональные и социальные активности. Если это отек ноги, то он не может надеть обувь. Поэтому возникают проблемы и в семье — если это женщина, которая должна приготовить, помыть, убрать и т.д., а она 4-5 дней почти каждую неделю этого делать не может.

Пациенты вынуждены часто брать больничные листы, поэтому теряют профессиональную компетенцию, а нередко и работу. Если вовремя не поставлен диагноз и нет лечения, то больной просто может погибнуть от удушья — такие примеры есть в каждой четвертой семье наших пациентов. Кроме того, до постановки правильного диагноза пациенты получают не только неэффективную, но и небезопасную терапию, назначение которой (например, частое использование системных гормонов) приводит к развитию осложнений. Мало того, атаки при отеке стенки кишечника сопровождаются выраженным болевым синдромом и резкой слабостью — их можно сравнить с болью от схваток при родах или симптомах «острого живота». Можете себе представить, что женщина два раза в месяц по 4 дня испытывает такую боль — она не просто неработоспособна, а лежит пластом. Пациенты с рецидивирующими болями в животе — примерно каждый четвертый до постановки диагноза — подвергаются ненужным хирургическим вмешательствам. Такие пациенты боятся уезжать куда-то, выбирают профессию по своему самочувствию — по сути, всю свою жизнь подстраивают под болезнь.

Современные лекарственные средства могут защитить их от атак, сохраняя все виды социальной и профессиональной активности, и обеспечить высокое качество жизни.

Как улучшат ситуацию закупки инновационных препаратов для пациентов с НАО фондом «Круг добра»?

Елена Латышева: Сейчас препараты для пациентов с НАО приобретают в основном за счет средств региональных бюджетов. Но разные регионы имеют разные возможности, не везде хватает средств. Теперь появилась возможность подавать заявки на детей в «Круг добра» вне зависимости от региона проживания. Мы очень надеемся, что рано или поздно и все взрослые тоже будут получать помощь не только из средств региональных бюджетов. Это не просто спасет их от смерти, но и вернет им радость жизни.

Иллюстрация к статье: Яндекс.Картинки
Подписывайтесь на наш Telegram, чтобы быть в курсе важных новостей медицины

Читайте также

Оставить комментарий

Вы можете использовать HTML тэги: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>